Статьи

• Семья
  
• Община, мир, артель
  
• Семья и община: соотношение и взаимосвязь
  
• Вече
  
• Отношения в миру и отношение к МИРУ
  

Крестьянская семья имела немало особенностей. Прежде всего, это был коллектив совместно хозяйствующих людей, и эта черта многое определяла в семейных отношениях. (М.М.Громыко “Мир русской деревни”, с. 169)

В качестве первичной социальной ячейки крестьянского социума семья являлась органической микромоделью мира и реализовывала все его космические характеристики: органическую целостность, онтологическую завершенность и самодостаточность, способность к воспроизводству и циклическую упорядоченность, пространственную укорененность и т.п.

Единство мужского и женсткого начал является локальным воплощением единения противоположных стихий и космических начал на уровне семейного микромира. Во всех своих проявлениях семья выступает как общее космическое целое, единое социальное тело. Единение противоположных миров служит обозначением слияния времени и пространства, духовного и материального, природы и культуры и т.п. В постижении смысла семейного существования раскрывалось существо архаической онтологии.

Семья воспринималась как хозяйственная и нравственная основа правильного образа жизни. Именно семья выступает носителем социального статуса и основным критерием социальной оценки отдельной личности. Семейно-родовые признаки являются доминирующими при формировании отношения к человеку. И, наоборот, отсутствие у человека семьи рассматривается как противоестественное явление: “Неженатый не считается у нас настоящим крестьянином” (Ростовский уезд Ярославской губ.), а в некоторых случаях воспринимается настороженно, как источник скрытой угрозы. Прежде всего, одинокий человек не может быть настоящим крестьянином. Он лишен возможности обзаведения самостоятельным хозяйством, следовательно, его жизненный цикл остается незавершенным, он оказывается обладателем “неполной” доли, т.е. обделенным судьбой. Без семьи невозможно не только полноценное хозяйство, но и воспроизводство рода, а значит, оба основания традиции, содержащее религиозно-культовую подоснову, культ Рода и Земли, не реализуется. Человек, таким образом, остается не только вне социальности, но и вне религии. Тем самым он решается поддержки высших сил и уже поэтому наделяется признаками антимира, становится потенциальным носителем потусторонних сил.

Основной чертой, характеризующей семью в качестве первичной ячейки крестьянского локального мира, является единство ее кровнородственной и территориально-хозяйственной организации. (С.Д.Домников “Мать-Земля и Царь-город. Россия как традиционное общество”, с. 164-165)

Важнейшими ее признаками были общее хозяйство и коллективная собственность на двор и семейное имущество, общая касса, коллективный труд и потребление. (Сафьянова А.В. “Внутренний строй русской сельской семьи Алтайского края во второй пол. XIX – нач. XX в. (внутрисемейные отношения, домашний уклад, досуг) / Русские: семейный и общественный быт”, с.92)

Возглавлял семейный коллектив старший (больший) по возрасту и положению мужчина – “большак”. Основной его функцией было руководство хозяйственной деятельностью семьи. Он распоряжался трудом ее взрослых членов, главным образом мужчин, производил все необходимые по хозяйству расходы, осуществлял руководство бытовым укладом семьи. Отец-домохозяин являлся реальным носителем власти и блюстителем религиозного культа, следил за общественной и религиозной нравственностью членов семьи. Он же представлял свою семью перед лицом общины на сельском сходе. И, наконец, он являлся основным работником в семье: семейная власть и труд являлись взаимообусловленными и нераздельными реалиями.

Мужчине-домохозяину принадлежала исключительная, освященная традицией власть над всеми членами семьи. Эта власть была реальным олицетворением силы, религиозно освященной, включающей многовековой опыт предков и личный, жизненный и трудовой, опыт. Материальное благополучие семьи целиком зависело от хозяйственной сметки и практических навыков главы семьи, его умений и распорядительности. Власть отца как родоначальника (главы семьи) находилась в основании всякого представления крестьянина о характере общественной власти.

Делами по дому распоряжалась старшая женщина в семье – “большуха”, жена главы семьи. Она, как правило, ведала семейными запасами, хранила общесемейные деньги, следила за порядком в доме, распределяла работы среди женщин. Большуха во всем была советницей мужу, а в домашних делах обладала определенным первенством, с которым считались все мужчины. В случае длительной отлучки мужа, например при его уходе на заработки, она брала на себя руководство всем хозяйством, включая полевые работы.

Положение большухи определялось ее особым правовым положением в семье. По обычному праву хозяйке принадлежал весь скот, выращенный ею без помощи мужа. Последний не имел права продать его без согласия жены. При том, что выращивание скота преимущественно лежало на плечах большухи, ее имущественные права были достаточно значительны. Во всех прочих отношениях она находилась в подчинении мужа. В то же время, в случае смерти главы семьи большуха не имела прав на наследование его власти. Права и обязанности старшего обязательно переходили старшему мужчине в семье, как правило, старшему сыну, реже – брату.

Существо внутрисемейной иерархии определялось безропотным подчинением младших членов семьи старшим, жен – мужьям, детей – родителям. Наибольшим авторитетом в семье после большака и большухи пользовался старший сын. Он первым выделялся среди других сыновей. К нему всегда обращались только по имени-отчеству. Сын помогал отцу в хозяйственных делах. Он ездил на ярмарку, продавал хлеб, покупал необходимые для семьи товары. Отец выдавал ему деньги, за которые сын отчитывался перед отцом. Жена старшего сына была первой помощницей свекрови и считалась среди других снох-невесток. Их положение было самым тяжелым в семье, поскольку они находились в самом низу семейной (властной) иерархии. А среди них наиболее тяжелым было положение младшей невестки и снохи (“молодухи”). Если свекровь или кто-нибудь из старших обижал младшую невестку, то муж, сам находящийся в низах социальной лестницы, не мог защитить жену, а только утешал ее.

Молодуха, прежде чем приняться за какую-либо работу, должна была попросить благословения у родителей мужа. Она не могла ни выйти на улицу, ни зайти к соседям без разрешения родителей мужа. В семье мужа каждая невестка должна была обходиться своими средствами, в основном приданым, которое составляло полную ее собственность. Кроме приданого личной собственностью невестки был обработанный ею лен. В каждой семье женщинам выделялся под лен особый участок земли. Все участки женщинами обрабатывались и убирались сообща. Сообща лен мяли и трепали, а кудель затем распределялась по душам. Так же распределялась между женщинами и шерсть. Изо льна и шерсти они изготавливали одежду для всех членов своей семьи (мужа и детей). Излишки холста женщина могла продать, поэтому холст выделывали в как можно большем количестве.

Семья, таким образом, олицетворяла собой единство верхнего и нижнего начал, скрепленных властным (иерархическим) принципом. (С.Д.Домников “Мать-Земля и Царь-город. Россия как традиционное общество”, с. 165-167)

Иерархическая структура семьи отчетливо проявлялась, например, в том, как рассаживались члены семьи за столом. Под святой угол садился глава семьи, рядом с ним – старший из сыновей. Мужчины рассаживались по одну сторону стола – на лавках, женщины – по другую, на приставных скамейках. Дети ели за отдельным столом, около печи. Свекровь сидела вместе с ребятишками, чтобы доглядывать за ними. Стряпка подавала на стол и ела после всех. Случалось и так, что сначала ели взрослые, потом дети; при этом женщины стояли позыди мужей и хлебали из-за их спин. Ели из одной миски деревянными ложками. Мясо брали после того, как свекор дасть указание – стукнет ложкой. За столом сидели чинно, “засмеешся, то свекор ложкой по лбу стукнет”. (Сафьянова А.В. “Внутренний строй русской сельской семьи Алтайского края во второй пол. XIX – нач. XX в. (внутрисемейные отношения, домашний уклад, досуг) / Русские: семейный и общественный быт”, с.102)

Как отмечают исследователи, институт семьи в славянском обществе на протяжении всей его истории прошел ряд этапов своего развития. Наиболее древней формой семьи, очевидно, была т.н. совместная семья, объединяющая в своем составе несколько нуклеарных семей ближайших родственников (как правило – братьев) во главе со старейшим мужчиной – большаком. Дальнейшая история семьи характеризуется постепенным сокращением ее членов, сначала к неразделенной семье, а затем и к малой, нуклеарной ее форме. В то же время следует подчеркнуть, что на протяжении всего развития славянского общества различные типы семейного устройства, во-первых, не полностью сменяли, подменяли друг-друга; а во-вторых, очевидно все указанные типы существовали одновременно даже на самых ранних исторических этапах социогенеза славян. Таким образом, мы можем скорее говорить о тенденции предпочтения того или иного типа семьи в данный исторический период, что во многом объясняется условиями жизни наших предков. Тем не менее нельзя недооценивать роли традиции и, в частности, традиционных религиозных верований в процессе формирования представлений славян о правильном устройстве человеческого общества и семьи, как основной, элементарной его составляющей. (Мешко)

Благодаря феномену “совместной семьи”, все еще существующему или совсем недавно встречавшемуся в Югославии, Болгарии и Белоруссии, можно заглянуть изнутри в систему внутрисемейных отношений и изучить родственные взаимоотношения, существовавшие в протославянском обществе.

В сербохорватском языке слово “kuca” (куча) означает “дом”. От него происходят два обозначения основных типов семьи: inokostina, или kuca inokosna, – родственная семья, единый дом и kuca zadruzna – объединенная семья, сообщество, состоящее из нескольких братьев и их семей.

Другое сербохорватское обозначение – “задруга” – прямое значение “дружина”, общность, члены которой обычно именуются “други”, товарищи и все вместе являются задружниками – общностью. На далматском побережье члены такой семьи называются “общими братьями” или “неразделимыми братьями”. В ряде мест болгарии для их обозначения употребляется слово “челядь”, которое в русском языке имеет значение “домашняя прислуга”. На Руси также существует различие между “большой, родовой семьей” и “малой, отцовской семьей”.

Центром задруги являлось огнище (очаг), дом, в котором проживал глава общины вместе со своими ближайшими родственниками. В древнерусском языке он назывался “огнищанин”. В его доме члены задруги собирались в часы досуга, здесь же готовили и принимали пищу. Обычно огнище состояло из одного большого помещения с углубленным в землю очагом. Жилища других членов семьи группировались вокруг него, часто образуя полукруг, фактически это были не дома, а места для ночевки. В сербском, хорватском и словенском оба типа жилищ четко различаются: огнище называют “куча”, “хижа”, “зоба”, “изба”, что означает “жилище с очагом, в отличие от другого типа, называемого “клеть”, “комора”, что означает “помещение” или “комната”.

В древней Руси общий очаг располагался в огнище, в этом случае дом назывался “истопка” (от глагола “топить”, “нагревать”), согласно народной этимологии из общеславянского “топить” (сравним с общегерманским словом “stube”, что также означает “изба” или “комната”).

На территории Архангельской области еще не так давно зажиточные совместные семьи устраивали общую комнату, называемую “раздел”, тогда как отдельное жилище каждой семьи называлось “отдел”, т.е. жилье, отделенное от других.

В 1897 г . Довнар Запольский сообщает, что в Минской области Белоруссии отец выстроил на своем дворе отдельные избы для каждого из сыновей и его семьи, но земля, скот, сельскохозяйственные орудия и приготовление пищи остались общими. Все семьи вместе ели и вместе работали. Каждая семья владела только своей одеждой и утварью, отдельно зарабатывая деньги.

Аналогичное устройство имели усадьбы в старой Латвии, где хозяин жил в главном доме на усадьбе, а его женатые сыновья – в постройках, называвшихся “жилые клети”. В них была небольшая печка, использовавшаяся исключительно для обогрева в холодное время года. Приготовление пищи осуществлялось только в главном доме или если семья была большая, то в специально построенной кухне.

У всех членов задруги было одно общее родовое имя (патроним), которое довалось каждому новому члену при крещении. Это было имя основателя задруги. Когда задруга слишком разрасталась, она делилась на несколько частей, но все они сохраняли общий патроним. Обычно задруга составляла небольшую деревню или ее часть.

По сути своей задруга представляла собой расширенную родовую общину. Ее главой был отец или дед, но он не мог управлять семейными делами без совета и согласия взрослых членов семьи. Обычно самые основные проблемы он обсуждал со своими сыновьями.

Параллельно мужской существовала и женская иерархия. Старшая среди женщин именовалась “мать дома”. Круг ее власти определялся всей домашней работой: приготовлением пищи, кормлением скота, ткачеством, шитьем и прядением. Она определяла порядок работы по дому и поддерживала мир в доме...

Предполагают, что доисторическая славянская задруга располагалась в комплексах небольших отдельных строений, наподобие тех, что существовали в Болгарии, Югославии, России и других славянских странах вплоть до конца XIX века. (Гимбутас М. Славяне. Сыны Перуна, с. 163-168)

Другой формой семейного устройства является братская семья, которая не является патриархальной большой семьей. Она относится к той вторичной форме большой семьи, которую В.А.Александров предлагает назвать неразделенной. Такие семьи были, по-видимому, переходными от большой семьи к малой, от малой – к большой, и существовали... немного поколений. (Рабинович М.Г. К структуре большой семьи у русских горожан в начале XVIII в. (по материалам г. Устюжны Железнопольской) / Русские: семейный и общественный быт”, с.89)

• Семья
  
• Община, мир, артель
  
• Семья и община: соотношение и взаимосвязь
  
• Вече
  
• Отношения в миру и отношение к МИРУ