Главная » Статьи » История |
1.1 Предыстория славян
Распад индоевропейской общности и образование отдельных языков были весьма сложным процессом, который прошел через несколько этапов и длился тысячелетия. По-видимому, ни одна из известных лингвистике ветвей не зародилась непосредственно среди диалектов праиндоевропейского языка. Между древними и современными индоевропейскими языковыми группами в процессе распада праиндоевропейской общности имели место промежуточные этноязыковые образования, а в некоторых случаях, вероятно, и серия промежуточных групп. Археология безусловно свидетельствует о таких сложных процессах, протекавших в Европе, прежде чем сформировались фиксируемые лингвистикой языковые группы. Первый этап распада индоевропейской общности связан с выделением анатолийских языков. Древнейшие памятники письменности Малой Азии («каппадокийские таблицы» из староассирийских колоний) свидетельствуют, что на рубеже III и II тысячелетий до н. э., точнее, между 2040 и 1875 гг. до н. э. хетты проживали в Анатолии как самостоятельный этнос, отпочковавшись от праиндоевропейского ядра. Следовательно, нужно полагать, что хеттский язык образовался по крайней мере уже в III тысячелетии до н. э., а праиндоевропейская языковая общность должна быть отнесена к V - IV тысячелетиям до н. э. Относительно локализации индоевропейской прародины в научной литературе сосуществуют различные мнения. Исследователями предполагаются разные европейские регионы. Среди нескольких основных гипотез широкое распространение получила точка зрения о местоположении области первоначального расселения индоевропейцев в Балкано-Дунайском или Балкано-Карпатском регионе. Культуры последнего с глубокой древности отличались яркостью и самобытностью. Это была область, где впервые на Европейском континенте население перешло от присваивающих форм хозяйства к производящим; очень высоким был здесь в V-IV тысячелетиях до н. э. уровень металлургического производства. Согласно П. Бош-Гимпера, ядром этнических групп, из которого в III тысячелетии до н. э. вышли отдельные индоевропейские народы, были племена, представленные в неолите дунайскими культурами (культура линейно-ленточной керамики, культура Рессен, накольчато-ленточной керамики в Лендьел-Тиса). Согласно другой, также весьма распространенной гипотезе областью первоначального расселения индоевропейцев были степи Юго-Восточной Европы. Решительно выступавший против дунайской локализации индоевропейской прародины В. Г. Чайлд попытался показать, что древнейшим регионом праиндоевропейцев было Причерноморье. До своего распада индоевропейская общность, по В. Г. Чайлду, была неустойчивым конгломератом родственных пастушеских племен, большая часть которого связана происхождением с племенами древнеямной культуры. В связи с этим исследователь предпринял попытку пересмотреть происхождение многих европейских культур. Гипотезу В. Г. Чайлда поддержали Т. Сулимирский и другие исследователи, а в последнее время активно развивала М. Гимбутас. Согласно М. Гимбутас, праиндоевропейцами были носители ямной культуры нижнего Дона и нижней Волги. Индоевропеизация населения Западной Европы происходила с середины IV тысячелетия до 2500-2000 гг. до н. э. в результате постепенной инфильтрации населения из понтийско-каспийских степей. Теория об азиатском происхождении индоевропейцев основательно и энциклопедически была разработана в последние годы Т. В. Гамкрелидзе и Вяч. Вс. Ивановым, которыми проанализированы были не только материалы лингвистики и археологии, но и данные палеогеографии, палеоботаники, палеозоологии. Областью первоначального обитания индоевропейцев определяется регион Восточной Анатолии, Южного Кавказа и Северной Месопотамии в ареалах халафской археологической культуры V тысячелетия до н. э. и культуры Чатал-Хююк VI тысячелетия до н. э. Дальнейшая история индоевропейцев обусловлена движением индоевропейских диалектов вместе с частью населения, наслаивающегося на различные неиндоевропейские этносы и передающего последним свой язык. Начало распада общеиндоевропейского языкового единства согласно Т. В. Гамкрелидзе и Вяч. Вс. Иванову относится к периоду не позднее IV тысячелетия до н. э. Первой языковой общностью, отпочковавшейся от праиндоевропейского ядра, была анатолийская (хетто-лувийская). На рубеже III и II тысячелетий до н. э. из этой общности образовались обособившиеся хеттский и лувийский языки, зафиксированные памятниками письменности в Малой Азии. Вслед за обособлением анатолийцев от праиндоевропейского ядра выделяется греко-армяно-арийская общность. Впоследствии из последней вышли греки, предки которых через Малую Азию расселяются на островах Эгейского моря и на материковой Греции, поглощая различные неиндоевропейские языки местного населения. Примерно в то же время индоарийцы, иранцы и тохары, выйдя из той же общности, переселяются в северо-восточном и восточном направлениях, постепенно осваивая широкие пространства Южного Прикаспия, Средней Азии, понтийско-каспийских степей и далее до Индостана. Носители тохарских диалектов постепенно перемещаются в восточном направлении в сторону Центральной Азии. В Северном Причерноморье и приволжских степях оседает большая группа индоевропейцев, образовавшаяся, как полагают Т. В. Гамкрелидзе и Вяч. Вс. Иванов, в результате нескольких миграционных волн, шедших с востока на запад. Этот ареал стал областью контактов и сближения уже несколько отдалившихся друг от друга индоевропейских диалектов, образования лексических и семантических инноваций. Формируется «языковый союз» изначально родственных диалектов, который вслед за X. Краэ условно именуется «древнеевропейским». Таким образом, Северное Причерноморье и Нижнее Поволжье стали прародиной западных индоевропейцев. Расселение последних в Центральной и Западной Европе привело к постепенному возникновению италийского, кельтского, иллирийского, германского, балтского и славянского языков. Расселение последних в Центральной и Западной Европе привело к постепенному возникновению италийского, германского, балтского и славянского языков. Археологическим эквивалентом западных индоевропейцев, как считают Т. В. Гамкрелидзе и Вяч. Вс. Иванов, была древнеямная культурно-историческая общность. Эта языковая общность, переместившаяся в Центральную Европу, в середине XX в. всесторонне исследовалась немецким лингвистом X. Краэ. На основе лингвистических и топонимических изысканий он утверждал, что в то время, когда анатолийские, индоиранские, армянский и греческий языки, выделившись из индоевропейского ядра, развивались уже как самостоятельные, полностью оформленные языки, италийский, кельтский, германский, славянский, балтский и иллирийский еще не существовали. Предки последних составляли единообразную и находящуюся в постоянных контактах языковую общность, слабо расчлененную на отдельные диалекты, которую следует назвать древнеевропейской. Согласно X. Краэ, древнеевропейцы во II тыс. до н. э. занимали обширные пространства Европы. Следами их расселения являются собранные и описанные этим ученым древнеевропейские гидронимы. Они известны от Южной Скандинавии на севере до материковой Италии на юге и от Британских островов на западе до Юго-Восточной Прибалтики на востоке. Древнеевропейцы выработали общую терминологию в области сельского хозяйства, социальных отношений и религии. Позднее В. П. Шмид обратил внимание на то, что водные названия «древнеевропейских типов» распространены шире намеченного X. Краэ ареала. Они есть и на нижнем Дунае, и на территории Украины, и в Верхнем Поднепровье. Этот исследователь утверждает, что эти гидронимы оставлены не древнеевропейцами, а индоевропейцами еще в неолите. Как бы это ни было, остается несомненным существование в древности древнеевропейской языковой общности. В пользу этого свидетельствует целый ряд фактов и количество их постепенно увеличивается. Известный иранист В. И. Абаев выявил ряд скифо-европейских языковых схождений и отметил параллели в области мифологии, говорящие о контактах древних иранцев Юго-Восточной Европы с еще нерасчлененными европейскими племенами. В этой связи исследователь утверждает, что древнеевропейская языковая общность является исторической реальностью. Проблема выделения древнеевропейской общности из общеиндоевропейского языка-основы обстоятельно была изучена Т. В. Гамкрелидзе и Вяч. Вс. Ивановым в упомянутом исследовании. Эти ученые утверждают, что в процессе миграции общность, составляющая древнеевропейские диалекты, двигалась через Среднюю Азию и Поволжье в Европу. При этом древнеевропейцы соприкасались с носителями тохарского языка, с племенами алтайской языковой группы, а также с финно-уграми, о чем свидетельствуют отчетливо лексические материалы. О совместном развитии древнеевропейских диалектов говорят характерные для них семантические инновации, противостоящие остальным индоевропейским диалектам и языкам. Как уже отмечалось, исходной территорией древнеевропейцев, откуда началось их постепенное расселение в западноевропейские земли, было Северное Причерноморье. Следами пребывания их здесь являются и гидронимы, проявляющие сходство по суффиксам и основам с древнеевропейскими. Археологическим эквивалентом древнеевропейских племен в период их проживания в понтийско-поволжских степях, как уже отмечалось, является древнеямная культурно-историческая общность (конец IV — начало II тыс. до н. э.). В таком случае, расселение племен культур шнуровой керамики (по-иному, культуры боевых топоров) следует отождествлять с первой мощной волной миграции древнеевропейцев на широких пространствах Европы от Рейна до Среднего Поволжья. Дискуссия относительно происхождения культур шнуровой керамики в археологической литературе продолжается, и она дает повод утверждать, что наиболее вероятной прародиной племен-носителей этих культур были южнорусские степи. Еще Т. Сулимирский, исследуя южнопольские древности культур шнуровой керамики, показал сходство их и в обрядности и в керамических коллекциях с материалами древнеямной культурной общности и сделал вывод о происхождении первых из южнорусских степей. Эту мысль поддержали Г. Чайльд и другие археологи. Одной из наиболее ранних культур шнуровой керамики является среднеднепровская (XXVIII - XV вв. до н. э.). И. И. Артеменко, исследовавший эти древности монографически, собрал значительное количество фактов, позволяющих утверждать, что в формировании среднеднепровской культуры первостепенная роль принадлежала древнеямной культурной общности. Расселение племен культур шнуровой керамики было многоактным процессом и продолжалось несколько столетий. Наиболее ранние памятники этих культур (XXVIII - XXVII вв. до н. э.) известны между верхним Днестром и киевским течением Днепра (среднеднепровская и подкарпатская культуры). В течение III тыс. до н. э. культуры шнуровой керамики распространяются в западном направлении вплоть до Рейнской области, захватывая часть Дунайских земель. При этом нельзя не отметить, что расселение носителей рассматриваемых древностей протекало скачкообразно, несколькими волнами, нередко более отдаленные от припонтийских земель регионы осваивались раньше, чем близлежащие. Приблизительно на рубеже III и II тыс. до н. э. племена культур шнуровой керамики осваивают Ютландский полуостров, южные области Скандинавии и Финляндии и часть Юго-Восточной Прибалтики. В первой четверти II тыс. до н. э. миграция продолжалась вверх по Днепру, осваиваются земли Верхнего и Среднего Поволжья, Поильменья, территории Латвии, Эстонии, расширяется ареал и в Средней Европе. Есть все основания полагать, что это были первые индоевропейцы в Северной части Европы. С расселением племен культуры шнуровой керамики началась индоевропеизация этих территорий. Взаимоотношения пришлого населения с аборигенными поздненеолитическими племенами в разных регионах ареала культур шнуровой керамики были весьма разнообразными. В одних случаях пришельцы вступали в непосредственные контакты с местным населением, в других — какое-то время сосуществовали раздельно, в третьих — наблюдается вытеснение аборигенов, в четвертых — пришлое население растворялось в местной среде. Судьбы населения культур шнуровой керамики в разных регионах были различными. На территории Финляндии и Эстонии, в Поильменье, Верхнем и Среднем Поволжье расселившиеся племена, по-видимому, оказались ассимилированными местным неолитическим населением. Этому, по всей вероятности, способствовало то, что первобытные скотоводы-земледельцы, каковыми были носители культур шнуровой керамики, в условиях северных земель вынуждены были изменить свою хозяйственную деятельность, постепенно приблизившись к экономике местных охотников и рыболовов. В конце III тыс. до н. э. в западноевропейских землях наблюдается новая мощная волна миграции. На широкой территории от Пиренейского полуострова и Британских островов на западе до Среднедунайского региона на востоке распространяется культура колоколовидных кубков (2000-1700 гг. до н. э.). Исследователи полагают, что расселение шло с территории Испании или Северо-Западной Африки, а этническая атрибуция племен этой культуры определению не поддается. Какие и в каком направлении протекали этногенетические и языковые процессы в зонах смешения населения культур шнуровой керамики и колоколовидных кубков, сказать трудно. Культура колоколовидных кубков была распространена в среднеевропейских землях не сплошным ареалом, а отдельными более или менее крупными локальными группами. Поэтому можно полагать, что древнеевропейский этнос в Средней Европе в значительной части сохранился и в условиях миграции племен культуры колоколовидных кубков. Одним из дальнейших формирований древнеевропейцев были племена унетицкой культуры (1800-1550 гг. до н. э.). Сложилась эта культура в результате сложного симбиоза, в котором определенную роль играли и культура шнуровой керамики, и культура колоколовидных кубков, а также некоторые другие древности. Ареал унетицкой культуры охватывает бассейны верхних течений Эльбы и Одера со смежными землями Среднего Подунавья. Распад древнеевропейской общности, таким образом, был весьма сложным, многоактным и длительным процессом. Пожалуй, только балты образовались непосредственно на основе племен культур шнуровой керамики. Основой их формирования стали не затронутые какими-либо позднейшими миграциями жуцевская и среднеднепровская культуры (от Юго-Восточного побережья Балтики на западе до Верхнего и Среднего Поднепровья включительно на востоке). Другие европейские этноязыковые образования имеют более сложную историю. Унетицкая культура положила начало истории западных древнеевропейцев (восточными стали балты и, вероятно, тохары). В эпоху бронзы в Средней Европе существовало очень крупное культурно-историческое образование, эволюционно развивающееся и крепнущее на протяжении тысячи лет, в котором есть все основания видеть эту западную группировку древнеевропейцев. На смену унетицкой приходит культура курганных погребений (1500-1250/1200 гг. до н. э.), а этой последней наследует среднеевропейская общность полей погребальных урн (1250/1200-800/ 700 гг. до н. э.). Культура курганных погребений получила распространение на широких пространствах Европы от Рейнских областей до Карпатских гор. Основные памятники ее — могильники, состоящие из нескольких десятков курганных насыпей. Последние имели сложное строение из разных каменных или деревянных конструкций и в основании окружались венцом из крупных камней. Основным обрядом погребения было трупополоение, но нередко встречаются и трупосожжения. В некоторых регионах захоронения по обряду кремации, помещенные в глиняных урнах или цистах, были преобладающими. Сопровождающий погребения вещевой инвентарь состоял преимущественно из украшений (разнотипные одежные булавки, спиральные браслеты, подвески и др.). Поселения культуры курганных погребений изучены в меньшей степени. Однако вещевой материал, происходящий из раскопок этих памятников, и выявленные при этом хозяйственные сооружения, определенно свидетельствуют о земледельческо-скотоводческом характере населения. Археологами исследовались и культовые места — племенные святилища, устраиваемые обычно на возвышенностях. При их раскопках найдено большое количество жертвенных животных и множество разбитых глиняных сосудов. В небольших святилищах, непосредственно на поселениях, выявлены маленькие глиняные алтари, иногда украшенные росписью, различные глиняные фигурки и обугленные зерна пшеницы. В составе стада на первом плане был крупный рогатый скот; роль овец, коз и свиней была заметно меньшей. Была известна и лошадь, но основной тягловой силой, в том числе для обработки пахотных участков, был крупный рогатый скот. В этот период очень быстро развивалась металлургия. Большое значение приобретает добыча медных и оловянных руд. Регионы, где имелись залежи их, приобретали особое положение. Археологами установлено, что в значительных масштабах добыча руд производилась в Восточных Альпах. В ареале культуры курганных погребений залежи медных руд имелись еще в Карпатах, где начались первые в Европе их разработки, и в Чешских Рудных горах, где имелись и месторождения олова. На добыче руд и выплавке металлов специализировались в это время отдельные общины. В их составе были рудокопы, металлурги и кузнецы-медники, и такие общины обслуживали основную часть населения, занятую сельскохозяйственной деятельностью. Бронзовые изделия культуры курганных погребений многообразны. Это украшения: булавки с шаровидной, биконической, дисковидной или завернутой головками; пластинчатые браслеты с двойными спиральными розетками по краям, иногда украшенные резным узором; сердцевидные и лилиевидные подвески, спиральные перстни. Бронзовые орудия труда представлены серпами, топорами, ножами, в том числе с литыми рукоятками, шильями. Появляются бронзовые мечи с цельнолитной рукояткой. Получают распространение наконечники копий и стрел. Глиняная посуда разнообразна и совершенна. Преобладающими были амфоровидные сосуды, миски, чаши, кувшины с высоким горлом. Они украшались или насечками, заполненными инкрустацией, или имели пластическую орнаментацию в виде сосковидных или реберчатых выпуклостей или каннелюр. На ряде поселений раскопками исследованы гончарные печи и склады готовой продукции мастеров-гончаров, а на поселении Загоре в Словакии изучена гончарная мастерская. Население рассматриваемого ареала создало сравнительно высокую материальную и духовную культуру, обладающую определенными чертами сходства. Вместе с тем, в ареале культуры курганных погребений выделяется несколько локальных групп со своими специфическими особенностями, по-видимому, свидетельствующими об участии в сложении культурной общности различных племен с неодинаковыми неолитическими традициями. В основе культуры курганных погребений лежит, прежде всего, унетицкая культура, между ними выявляется целый ряд элементов преемственности. По мере расширения ареала культуры курганных погребений происходила ассимиляция и иноплеменного населения, что и положило начало формированию локальных групп. На поздней стадии развития в культуре курганных погребений распространение получают бескурганные могильники с захоронениями по обряду трупосожжения. Этот процесс завершился во второй половине XIII в. до н. э., когда обычай сооружать курганы окончательно исчезает, а обряд кремации умерших становится господствующим ритуалом. Новая обрядность — захоронения остатков трупосожжения в урнах на грунтовых могильниках — «полях погребения» — и дала название новому крупному образованию — среднеевропейской культурно-исторической общности полей погребальных урн. В целом ареал ее охватывает значительную часть Западной Европы от верховьев Сены и Луары на западе до верховьев Буга и Днестра на востоке. Параллельно с формированием новой культуры наблюдаются и изменения в хозяйственной деятельности. Господствующей отраслью экономики становится земледелие, а скотоводству отводится подсобная роль. Земля обрабатывалась плугом. Лошадь приобретает хозяйственное значение, хотя нередко плуги тянулись, по-прежнему, волами. Основными зерновыми культурами были пшеница-полба и пленчатый ячмень, которые культивировались в Средней Европе и раньше. Теперь к ним добавляется овес и рожь. Выращивались еще полевой горох и чечевица, культивировались также лен и масличные — мак и рапс. Активно развивается бронзовая металлургия. Орудия труда широко представлены топорами, серпами, ножами и шильями, предметы вооружения — наконечниками копий и стрел, а также мечами. Более широкое распространение получают бронзовые украшения — булавки различных типов, браслеты, перстни, височные кольца, ожерелья из трубочек и бус. Обычны также бронзовые пуговицы, а на позднем этапе получают распространение бронзовые сосуды. Керамический материал общности полей погребальных урн довольно многообразен. Основная масса поселений была неукрепленной. Они устраивались на всхолмлениях вблизи рек и ручьев, в местах, наиболее пригодных для сельскохозяйственной деятельности. Некоторые из селений обносились искусственно вырытыми рвами. На поздней стадии появляются и укрепленные поселки, устроенные на мысах, островках, возвышениях, т. е. в местах, приспособленных для обороны. Они защищались валами из земли и дерева, палисадами из бревен или стенами, сложенными из камня. Жилищами служили наземные постройки со столбовой конструкцией стен. На ряде поселений выявлены дома со стенами, обмазанными глиной. Внутри обмазка расписывалась геометрическим узором белой и красной краской. На всех поселениях обычны грушевидные ямы для хранения зерна и загоны для скота. Археологические материалы дают представление и о верованиях населения, составляющего рассматриваемую общность. Близость духовной культуры его несомненна. Об этом говорят и сходные представления о символах жизни, и различные амулеты-подвески с украшениями в виде птичьих голов, и символы культа солнца, фиксируемые на бронзовых сосудах и предметах вооружения, и однотипность погребального ритуала и связанных с ним представлений о загробной жизни. На раннем этапе рассматриваемой культурной общности наблюдается еще пестрая картина. По особенностям глиняной посуды и некоторым другим культурным элементам исследователи выделяют внутри общности несколько групп (или культур). Наиболее крупной является лужицкая культура, занимавшая северо-восточные части ареала общности, земли, включавшие бассейны Одера, Вислы и правобережье Эльбы. К ранней стадии к рассматриваемой общности принадлежали еще рейнско-швейцарская, майнская, восточнофранцузская, южнонемецкая, велатицкая, бейердорфская, хотинская, вальская, кновизская и мелавичская культуры. Некоторые из них — лужицкая, рейно-швейцарская, майнская и южнонемецкая продолжали функционировать и в позднее время. Вместе с тем, складываются новые образования — нижнерейнская, южнофранцузская, каталонская, штильфридская, иллирийская и некоторые более мелкие. В лужицкой культуре исследователи выделяют еще несколько нестабильных групп. Культурные образования внутри среднеевропейской общности полей погребальных урн не были устойчивыми, границы между ними были прозрачными и часто изменчивыми. Замечено, что внутри общности протекали процессы и дифференциации и интеграции, причем последние имели большую действенность, — в начале I тыс. до н. э. общность стала менее пестрой, более единообразной, чем в предшествующий период. Анализ материалов свидетельствует, что население среднеевропейской общности полей погребальных урн составляло более или менее однородный в культурном и языковом отношении массив племен. Отдельные группировки его находились в постоянных контактах между собой, не создавая изолированно развивающихся образований. Попытки определить этническую принадлежность населения рассматриваемой культурной общности предпринимались давно, высказывались весьма противоречивые суждения. В конце 30-х годов XX в. австрийский археолог Р. Питтиони отметил, что ранние древности известных по античным источникам кельтов, иллирийцев и германцев восходят к среднеевропейской общности полей погребальных урн. Под влиянием весьма популярной в те годы теории паниллиризма, приписывающей иллирийцам исключительную роль в древней европейской истории, исследователь считал, что племена среднеевропейской общности были иллирийцами. Ныне вполне определенно можно относить племена среднеевропейской общности к западным древнеевропейцам. В настоящее время возросший объем археологической информации свидетельствует, что ранние древности кельтов, иллирийцев, италиков, венетов, германцев и славян генетически связаны с рассматриваемой общностью. Эта культурно-историческая общность целостно существовала до начала железного века (VIII-VII вв. до н. э.). В разных частях ее ареала она прекращает бытование неодновременно, что обусловлено различными историческими условиями, важнейшими из которых являются неравномерное распространение железоделанья и железообработки и миграции в связи с перенаселенностью. Непосредственно на основе общности полей погребальных урн в западных и дунайских регионах складываются западногалыптатская и восточногальштатская культуры, ставшие одним из крупнейших очагов развития железной металлургии и кузнечного дела. Носителями западногальштатской культуры (область верхних течений Рейна, Дуная и Роны с ранним распространением в значительной части Франции и Северной Испании) были кельты. Становление восточногальштатской культуры (земли Восточной Австрии, Югославии, Албании и Южной Венгрии) несомненно знаменует формирование нового этноса. Это были бесспорно иллирийцы, известные по письменным источникам. От среднеевропейской общности полей погребальных урн отпочковалась и культура эсте, распространенная в Северо-Восточной Италии. На основании исторических данных и топонимии ее носители отождествляются с венетами. Апеннинский полуостров с северными районами Италии в глубокой древности принадлежал доиндоевропейскому населению. Проникновение племен среднеевропейской общности полей погребальных урн в Италию фиксируется археологией начиная еще со II тыс. до н. э. Расселение праиталийских племен было многоступенчатым. В результате миграции населения с севера из-за Альп на территории Италии формируются культуры вилланова, голасекка и террамар, которые принадлежали пралатинянам и предкам умбров и осков. Древнейшей достоверно германской культурой является ясторфская, получившая распространение в Ютландии и материковых землях Северной Европы от Везера до нижнего Одера. Активное участие в ее сложении принимало население среднеевропейской общности полей погребальных урн, не затронутое гальштатской цивилизацией. Что же касается этногенеза славян, то в нем активное участие принимали племена лужицкой культуры. Рассмотренные материалы и выводы о западных древнеевропейцах коррелируют с наблюдениями лингвистов. О. Н. Трубачев на основе анализа ремесленной (гончарной, кузнечной, текстильной и деревообрабатывающей) лексики показал, что носители раннеславянских диалектов или их предки в том периоде, когда складывалась эта терминология, находились в контактах с будущими италиками и германцами и образовывали вместе с ними центральноевропейский культурный регион. Последний соответствует ареалу среднеевропейской общности полей погребальных урн, внутри которого бурное развитие получили металлургическое, бронзолитейное, кузнечное, гончарное и, вероятно, деревообрабатывающее и текстильное ремесла. Недавно О. Н. Трубачев вновь рассмотрел вопрос о древних контактах славян или носителей диалектов, развившихся позднее в праславянский язык. В результате констатируется, что терминология металлургии и обработки металлов объединяет ранних славян или их прямых предшественников не только с италиками и германцами, но и с кельтами. Археология позволяет конкретизировать изучение взаимодействия предков славян (протославян) с протоиталиками, протокельтами и протогерманцами. Этот процесс протекал в условиях диалектного взаимопроникновения в условиях древнеевропейской общности. Абсолютно надежно наметить в ареале среднеевропейской общности полей погребальных урн культурно-диалектные образования, которые можно было бы считать протокельтскими, протоиталийскими или протославянскими, нельзя, поскольку в конце бронзового века имели место перемещения населения этой общности. Предположительно протославянским была значительная часть населения лужицкой культуры. Очерчивать же внутри ареала этой культуры древние диалектные границы не представляется возможным. В условиях среднеевропейской общности полей погребальных урн протославяне, т. е. племенные группировки, представляющие такие древнеевропейские диалекты, которые позднее составили основу праславянского языка, в течение нескольких столетий развивались в тесном взаимодействии с протогерманцами, протоиталиками, протоиллирийцами и протокельтами. Эти контакты и нашли отражение в лексике славянского языка. Нет смысла искать следы славянства в гидронимии столь отдаленной поры. Протославяне эпохи бронзы пользовались древнеевропейскими названиями вод и таковые хорошо известны в ареале лужицкой культуры. К периоду индоевропейской общности относятся некоторые культурные образования, связанные с духовной религиозной жизнью протославян. Так, например, согласно Б.А.Рыбакову, именно в этот период зарождается культ рожаниц (Лады и Лели) – небесных хозяек мира. Судя по некоторым данным, культ их возник еще во времена неолита, первобытно-охотничьего строя, когда богов как таковых еще не существовало. Но тогда люди уже почитали праматерей всего живого на земле, представляя их себе в зверином обличье. Культ небесных оленей (лосей), судя по археологическим материалам и народному фольклору, представлял собой повсеместную архаичную стадию религиозных представлений. Этот культ частично сохранился и в XIX-XX вв. у сибирских племен, дольше других ведших охотничье хозяйство. При этом сибирские охотничьи народы (эвенки и пр.) в образе лося представляли себе весь верхний мир, небесную стихию: само небо, солнце, звезды и пр.; например, солнце представлялось им гигантским огненным оленем или лосем, за день пробегающим по всему небосклону. Существовали у них и представления о небесной, лосихе, являющейся Хозяйкой Мира и матерью всех зверей и людей; при этом лосиха в поверьях имела лосенка. Этих небесных лосих нередко соотносили с созвездиями Большой и Малой Медведиц. Так, эвенки почитали небесную лосиху Хэглэн, а также олениху Бугады Энинтыи («относящаяся к Вселенной мать их»), появляющуюся вместе с олененком; а у нганасан существовал миф о том, как некий шаман, путешествуя по всем трем ярусам Вселенной (верхнему, срединному и подземному) для получения особой силы, оказался у древа жизни и полетел к его вершине, где и нашел чум владычиц Вселенной: «Войдя, шаман увидел на левой (женской) стороне чума двух нагих женщин, подобных оленям: покрытых шерстью, с ветвистыми оленьими рогами на голове. Шаман подошел к огню, но то, что шаман принял за огонь, оказалось светом солнечных лучей. Одна из женщин была беременна. Она родила двух оленят... Вторая женщина тоже родила двух оленят». Эти оленята, по поверьям, и стали родоначальниками диких и домашних оленей. Подобные легенды о двух небесных владычицах мира, наполовину женщинах, наполовину лосихах или важенках, были известны у эвенков, нганасан, долган, сахалинских нивхов; а некогда они, судя по всему, были известны и славянам. По-видимому, из этого культа небесных лосих постепенно и возник культ двух богинь-рожаниц, олицетворявших собой плодородие природы. Эти две богини наполняли все земледельческое искусство с древнейших времен (ср., например, трипольские сосуды с четырьмя женскими грудями, глиняные и деревянные статуэтки двух сросшихся между собой женских фигурок, а также многочисленные вышивки, которые на протяжении веков сохраняли древнейшие представления о мире); причем подобные же пары были известны не только славянам, но и другим пародам: например, таковыми были греческие Деметра и Персефона, Лето и Артемида, которым в славянской традиции соответствовали Лада и Леля. По-видимому, именно Лада и Леля, мать и дочь, богини весенней возрождающейся природы, брака и плодородия (людей, животных и самой земли), и выступали как рожаницы. При этом, однако, ранняя персонификация рожаниц в виде Лады и Лели не помешала параллельному существованию представлений о рожаницах вообще, без определенных имен. На культе рожаниц «хорошо проявляется закон сохранения наиболее архаичных представлений» (Рыбаков Б.А. Язычество древних славян.; с.449): культ двух женщин – Хозяек Мира, двух Прародительниц (выступающих иногда в оленьем или лосином облике), несомненно, был гораздо более древним по сравнению с культом всеобъемлющего, беспредметного, почти абстрактного Рода, «порожденного условиями более позднего земледельческого быта» и нередко ставившегося рядом с рожаницами в средневековых источниках. Так, в ранних памятниках XI-XII вв. н.э. упоминался и Род, и рожаницы, а в более поздних, относящихся к XH-XIV вв., имя Рода уже исчезло, но рожаницы остались. Более того, к XIV в. рожаницы даже выдвинулись на самое видное место в языческом пантеоне богов: «Се первый идол рожанице... А се второе - вилам и Мокоше...». Культ рожаниц отличался от остальных языческих обрядов прежде всего «своей явностью, открытостью, торжественными пирами в честь богинь, частично замаскированными празднествами Богородицы» (там же с.450). Так, многим другим богам крещеные славяне обычно «клали требы» более-менее тайно, так как принесение в жертву животных и птиц могло производиться во дворе без особой огласки. Трапезы же Роду и рожаницам устраивались всенародно, причем принявшие христианство русские люди XI-XII вв. еще долго, по свидетельствам авторов различных поучений против язычества, открыто приносили жертвы этим языческим божествам: «...и ныня по украинам их молятся проклятому богу их Перуну, Хорсу и Мокоши и вилам, но то творять акы отай (т.е. тайно). Сего же не могут ся лишити, наченше в поганстве, даже и доселе – проклятого того ставления вторыя трапезы Роду и рожаницам на прелесть верным христьяном». При этом во всех поучениях против язычества все славянские божества упоминались обычно общим перечнем, но Род и рожаницы выделялись особо; и иногда «Слова...» даже были направлены специально против подобных «трапез» Роду и рожаницам, на которых «наполнялись черпания бесом» и происходила «прелесть верным». Вплоть до XVIII в. переписывались статьи с перечислением запрещенных языческих обрядов и обычаев, среди которых упоминался и такой: «Бабы каши варят на собрание рожаницам», «...дьяволя работа — греси, паче бо согрешенья: идолослуженье, прикуп корчемной, наклады резавные (ростовщичество), пьянство. Еже есть всего горее – ставленье трапезы рожаницам и прочая вся служенья дьяволя – требы кладомыя и покланянье твари». Рожаничные трапезы особенно тревожили церковников как самое заметное и неистребимое проявление язычества. Их возмущало присоединение таких трапез, на которых славяне «ставяще трапезу крипичными глебы и сыры и черпала наполняюще вина добровоньнаго ... и подавающе друг другу (речь идет о ритуальной круговой чаше) – ядять и пиють», к «законному обеду» православного праздника; и еще более их возмущало то, что в подоб | |
Категория: История | Добавил: Bersi (19.02.2009) | Автор: Моногаров Д.А. (Ярослав) | |
Просмотров: 3024 | Рейтинг: 5.0/2 | | |
Всего комментариев: 0 | |
Меню сайта |
---|
Категории каталога | |||||||
---|---|---|---|---|---|---|---|
|
Форма входа |
---|
Музыка на сайте |
---|
|
Сейчас на сайте | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
Онлайн всего: 1 Гостей: 1 Пользователей: 0 |
Народный календарь | |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
Поиск |
---|
|
Друзья сайта |
---|
Статистика |
---|
|